Недавно я выступил с основным докладом на ежегодной конференции Американо-Российского Делового Совета, которая проходила в Хьюстоне, штат Техас. В блоге отражены основные тезисы моего выступления.
Фото: Американо-Российский Деловой Совет (USRBC)
Рачительные инвесторы всегда стараются найти недооцененные активы, те, стоимость которых выше их рыночной цены и больше того, что за них дают обычные покупатели.
Применительно к международным отношениям я бы сказал, что аналогичным образом российско-американские отношения недооцениваются на сегодняшнем рынке. Под рынком я подразумеваю общественное мнение. Эти отношения крепче, чем думают ученые мужи и общественность в обеих странах, а их ценность имеет потенциал для роста, который значительно превосходит ее сегодняшнее значение.
Конечно, существует множество накопившихся за последнее время разногласий и проблем. Но те, кто говорит о конце «перезагрузки» или о возврате к «холодной войне», ошибаются. Администрация Обамы не теряет из виду выгоды сотрудничества с Россией во многих вопросах, представляющих взаимный интерес. Мы стремимся к продолжению сотрудничества, начатого несколько лет назад по широкому кругу проблем безопасности и экономики, поиску новых взаимовыгодных решений и урегулированию разногласий в соответствии с нашими интересами и ценностями. Основной набор предпосылок, целей и принципов, на которых строилась наша политика в отношении к России с весны 2009, не изменился.
Спорам вопреки сотрудничество продолжается
За последние два года российско-американские отношения столкнулись с несколькими новыми проблемами, включая разногласия по поводу путей прекращения кровопролития в Сирии, разочарование решением российского руководства остановить в России деятельность Агентства США по международному развитию, отчаяние от запрета гражданам США усыновлять российских детей и огорчение тем, как российская сторона повела себя в деле Эдварда Сноудена. Мы также были расстроены новыми действиями по подавлению гражданского общества и всплеском антиамериканской пропаганды в подконтрольных государству СМИ, который напомнил некоторым старожилам в нашем посольстве о советских временах.
Однако параллельно с этими негативными событиями продолжалось сотрудничество с российской стороной по целому ряду направлений, затрагивающих основополагающие интересы США. Мы подписали и в настоящее время реализуем новый договор по СНВ. Мы по-прежнему пользуемся проходящими по российской территории маршрутами для снабжения наших военных и гражданских представителей в Афганистане и воспользуемся этой Северной распределительной сетью для вывоза оттуда нашей военной техники. Мы тесно сотрудничали с нашими коллегами из Москвы, помогая России стать членом Всемирной торговой организации, и продолжаем работать вместе над вопросами соблюдения Россией ее членских обязательств. Что касается угрозы распространения ядерного оружия со стороны Северной Кореи и Ирана, мы остаемся близкими партнерами с Россией в течение последних пяти лет. В 2010 году мы совместными усилиями содействовали принятию Резолюции 1929 Совета безопасности ООН, которая ввела наиболее комплексный из когда-либо существовавших набор санкций против Ирана, и с успехом продолжаем обеспечивать ее выполнение, что, в свою очередь, помогло создать сегодняшние благоприятные условия для серьезных переговоров с иранским руководством в целях достижения дипломатического решения, которое не даст Ирану получить ядерное оружие.
Мы также спокойно поддерживали сотрудничество по широкому диапазону направлений, которые редко привлекали внимание общественности, будь то борьба с терроризмом, безопасность в киберпространстве или космос. Успешное проведение инспекционной проверки в рамках нового договора по СНВ, дальнейшая реализация резолюции СБ ООН и доставка очередной партии грузов в Афганистан по российским железным дорогам – это не те события, которые выносятся на первую полосу The Wall Street Journal. Однако они повышают уровень безопасности и благополучия американского народа.
После трудного лета сейчас мы видим динамику отношений на двух направлениях сотрудничества с Россией: уничтожение сирийского химического оружия и новый прогресс в переговорах с Ираном по его ядерной программе. Мы пока не можем прогнозировать, чем окончатся эти новые проекты. Однако оба говорят о том, что Россия и США остаются близкими партнерами в поиске продуктивных решений весьма непростых проблем.
Следовать намеченным курсом
Для администрации президента Обамы эти достижения, несмотря на значительные проблемы побуждают нас придерживаться курса, взятого в отношениях с Россией в 2009 году. Разрешите напомнить, что эта политика строится на шести главных предпосылках и принципах.
Во-первых, у России и США много общих интересов. Россия и США могут достичь взаимовыгодных результатов по многим вопросам в сфере безопасности и экономики. Нам не предначертано судьбой пребывать в состоянии бесконечной борьбы с нулевой суммой за влияние, силу и материальные блага.
Во-вторых, мы стремимся развивать многогранные отношения с Россией, включая сотрудничество в области безопасности, экономики и гражданского общества. Как две мировые ядерные супердержавы Россия и Соединенные Штаты должны продолжать сотрудничество с целью сокращения своих ядерных арсеналов, однако мы не можем позволить одному этому вопросу доминировать в наших двусторонних отношениях, как это было раньше. Расширение экономических связей между нашими странами имеет особый приоритет для нашей администрации.
В-третьих, взаимодействие – хороший способ добиться взаимовыгодных результатов. Мы стремимся к усилению взаимодействия между представителями руководства наших стран, а также к расширению контактов по горизонтали между представителями наших государственных учреждений разного уровня путем создания Двусторонней президентской комиссии, которая на данный момент состоит из 21 рабочей группы в самых разных областях – от сельского хозяйства до инноваций.
В-четвертых, одновременно с расширением контактов между представителями государственных органов наших стран мы также используем так называемое «двойное» взаимодействие, т.е. расширение контактов между государственными органами и общественными структурами и гражданами, а также между самими общественными структурами и гражданами в обеих стран.
В-пятых, один из принципов нашей политики заключается в том, что мы можем добиваться взаимовыгодных результатов в работе с российскими государственными структурами без ущерба для наших отношений с другими странами.
Наконец, мы стремимся отстаивать наши интересы с Россией, абстрагируясь от посторонних вопросов.
Два аспекта нашей политики – продолжение взаимодействия и стремление избежать увязывания разных вопросов – часто понимают неправильно, поэтому разрешите мне немного подробнее раcсказать об этом. Во-первых, взаимодействие – это не цель, а средство достижения целей. Поддержание «хороших» или «позитивных» отношений с Россией не является целью ни по сути, ни само по себе. Нам нужны такие отношения с Россией, которые помогали бы нашим национальным интересам, а именно: отношения, которые способствовали бы укреплению безопасности и процветанию американского народа. Мы исходим из того, что отстаивать свои интересы Соединенным Штатам будет легче через сотрудничество с Россией. Однако когда у нас возникают разногласия с российским руководством, как это случилось в этом году в случае с Сирией, мы ясно дали понять, что готовы действовать без согласия или поддержки России. Отказ президента Обамы приехать в Москву прошлым летом также послужил сигналом того, что мы стремимся к взаимодействию не ради самого взаимодействия, а используем его в качестве способа реализации наших интересов.
Во-вторых, чтобы добиться полного успеха в осуществлении наших интересов, нам надо избегать увязывания успехов в одной области с успехами в других областях. Например, наши разногласия с Кремлем по поводу ПРО или Сноудена не должны отрицательно повлиять на развитие торговли и инвестиции между нашими странами. Стремление не увязывать разные вопросы не означает, что мы не станем озвучивать наши разногласия с Россией ради успехов в других областях. В частности, мы считаем возможным взаимодействовать с гражданским обществом и поддерживать всеобщие ценности, одновременно стремясь к развитию сотрудничества с Россией по другим вопросам. Мы не считаем, что должно быть либо одно, либо другое.
Например, мы выступили с критикой приговора о признании Алексея Навального виновным, считая его злоупотреблением процессуальным правом и нарушением принципа верховенства закона, но в то же время продолжаем углублять сотрудничество с российскими спецслужбами в сфере наших общих интересов – уголовном преследовании конкретных террористов и террористических организаций. В сентябре прошлого года в Санкт-Петербурге президент Обама обсудил и поддержал идею президента Путина о сотрудничестве в установлении контроля над сирийским химическим оружием и его уничтожении. Через два часа после этого президент Обама встретился с активистами гражданского общества, чтобы обсудить весь спектр вопросов, вызывающих у них озабоченность: свободу слова и собраний, дискриминацию меньшинств и несправедливое преследование общественных организаций как «иностранных агентов». В течение последних пяти лет мы последовательно придерживались этой политики и в настоящее время не видим смысла что-то в ней менять.
Рост торговли и инвестиций
Итак, российско-американские отношения – недооцененные активы, и они работают лучше, чем кажется многим. В то же время мы по-прежнему считаем, что эти активы работают ниже своих возможностей. Потенциал более существенного развития наших отношений по-прежнему велик. И, пожалуй, ни одно из направлений наших отношений не имеет большего нереализованного потенциала, чем наши экономические связи. Администрация Обамы стремится к росту торговли и инвестиций между нашими странами. Экспорт американских товаров в Россию, равно как и американские инвестиции в Россию содействуют сохранению и созданию новых рабочих мест в США и дают дивиденды нашим акционерам соответствующих компаний. Точно так же мы стремимся к росту российских инвестиций в США как к средству создания рабочих мест для американцев.
Великолепный пример существует в Хьюстоне в лице замечательной российской компании TMK IPSCO. Этот филиал ОАО "Трубная металлургическая компания" ("ТМК") организовал свой центр НИОКР в Хьюстоне, и в восьми штатах - 11 предприятий по производству труб для нефтегазовой отрасли. Компания не только создает рабочие места в Америке и дает прибыль своим акционерам, но также приносит пользу тем населенным пунктам, где у нее есть предприятия.
В прошлом месяце я был в Кремниевой долине, и там я узнал о крупных российских инвестициях, которые способствуют развитию новых компаний – это выигрыш для России и выигрыш для Америки. А как большой поклонник баскетбола я очень благодарен Михаилу Прохорову за его инвестиции в клуб Brooklyn Nets!
Помимо повышения благосостояния американцев и россиян, рост торговли и инвестиций также создает задел устойчивости в наших двусторонних отношениях в целом. Когда все больше рабочих, инвесторов, мэров, членов Конгресса и губернаторов получают от роста торговли и инвестиций между нашими странами выгоды для себя или видят выгоды для своих избирателей, растет число людей, заинтересованных в стабильных и предсказуемых двусторонних отношениях.
В целом администрация Обамы довольна общей тенденцией: объем двусторонней торговли составил в прошлом году почти 40 миллиардов долларов, и при этом объем американского экспорта в Россию достиг рекордной отметки в 10,7 миллиарда долларов. Одновременно прямые инвестиции США в Россию составили почти 10 миллиардов долларов, а российские прямые инвестиции в США – около 7 миллиардов долларов. Но мы хотим, чтобы показатели росли. Эти уровни объемов торговли и инвестиций относительно малы в сравнении с отношениями США с другими странами. То же можно сказать и о России.
Я горжусь теми многочисленными шагами, которые были предприняты нашим правительством для увеличения торговли и инвестиций. Вместе с российской стороной мы создали Двустороннюю президентскую комиссию, в которой несколько рабочих групп работают на благо наших общих экономических интересов. Мы работали вместе с российским правительством ради достижения членства России в ВТО, что, как мы считаем, будет стимулировать рост экономической деятельности между нашими странами. Наши правительства реформировали визовый режим ради облегчения деловых поездок. (Число поездок россиян в США выросло неимоверно. В 2013 году нами выдано процентов на 20 больше виз, чем в 2012 году, что означает, что в этом году визы получили более четверти миллиона россиян.) И сегодня мы продолжаем устранять такие раздражающие факторы, как нетарифные торговые барьеры и озабоченность обеспечением прав интеллектуальной собственности. Мы также поддерживаем вступление России в ОЭСР.
Но роль правительства США в увеличении торговли и инвестиций минимальна. В конечном итоге значимые решения принимают не американские государственные чиновники, а инвесторы, экспортеры и предприниматели. От американских компаний и инвесторов, которые уже работают в России, я обычно слышу очень положительные отзывы. Они хорошо зарабатывают, довольны отношением российских властей и хоть и обеспокоены, но не паникуют в связи с прогнозами замедления темпов роста ВВП в России в ближайшие годы. Однако те американские компании, которые пока не работают в России, придерживаются более негативного взгляда на деловой климат в России, и нам, государственным служащим, надо лучше разъяснять этим компаниям, какие экономические возможности имеются в России. В то же время и российскому правительству необходимо повести трудные институциональные реформы для создания лучшего делового климата для таких потенциальных инвесторов.
К нормальным отношениям
Администрация Обамы по-прежнему считает, что у нас с Россией больше общих интересов и задач, чем разногласий и противоречий. Я считаю, что обе страны желают стабильного и долговременного партнерства, которое принесет ощутимые результаты. Нам пора слезть с аттракциона «американские горки», где мы то союзники, то противники, где у нас то перезагрузка отношений, то конец перезагрузки, где мы то стратегические партнеры, то стратегические конкуренты, и начать развивать более предсказуемые, нормальные парадигмы взаимодействия между правительствами наших стран, экономиками наших стран и обществами наших стран.
Подробнее о взгляде США на российско-американские отношения можно узнать из моей презентации "Внешнеполитические взгляды президента Обамы и их значение для России."
Recently, I gave a keynote address to the annual conference of the U.S.-Russia Business Council, held in Houston, Texas. This blog reflects the main points I made in my address.
Savvy investors always look for undervalued stocks – those that are in reality doing better than the market, or the public, seems to think.
If you extend that analogy to international relations, I would say that the U.S.-Russia relationship is undervalued in the market today, and by market I mean public perceptions. The relationship is stronger than pundits and the public in both countries view it, but also has the capacity to grow in value far beyond what it is today.
Of course, there are plenty of disagreements and challenges that have accumulated recently. But those who talk about the end of the “reset,” or the return of a new Cold War are wrong. The Obama administration continues to see the benefits of cooperation with Russia on many common interests. We seek to continue cooperation that we began several years ago on a wide range of security and economic issues, search for new win-win outcomes, and manage our differences in ways consistent with our interests and values. The basic set of assumptions, objectives, and principles that guided our policy towards Russia since the spring of 2009 have not changed.
Despite Disputes, Cooperation Continues
In the last couple of years, U.S.-Russia relations have endured several new challenges, including disagreements over how to end the bloodshed in Syria, disappointment over the Russian government’s decision to close operations of the U.S. Agency for International Development (USAID) in Russia, dismay at the Russian law banning adoptions by American parents, and frustration over the Russian government’s handling of Edward Snowden. We also have been dismayed by new efforts to constrain Russian civil society and a spike in anti-American propaganda on state-controlled media outlets in Russia that reminds some of the old-timers at my embassy of the Soviet era.
At the same time, in parallel to these negative developments has been continuity in cooperation with the Russian government on a whole range of core American interests. We have signed and now are implementing the New Start Treaty. We continue to use routes through Russia to supply our troops and civilians in Afghanistan, and will continue to use this Northern Distribution Network (NDN) to remove our military equipment from Afghanistan. We worked closely with our colleagues in Moscow to facilitate Russia’s accession into the World Trade Organization, and now continue to cooperate on Russia’s fulfillment of its WTO commitments. Regarding nuclear proliferation threats from North Korea and Iran, we have remained close partners with Russia over the last five years. In 2010, we worked together to pass UNSC Resolution 1929, which put in place the most comprehensive set of sanctions ever against Iran, and have continued to enforce this resolution successfully, which in turn has helped to create the current permissive conditions for serious negotiations with the Iranian government to reach a diplomatic solution to prevent Iran from acquiring nuclear weapons.
We also have maintained quiet cooperation on a whole range of issues that rarely get noticed in the marketplace of public perceptions, be it counterterrorism, cyber-security, or space. The successful completion of another New Start Treaty inspection, the continued enforcement of a UNSC resolution, or the completion of another cargo shipment to Afghanistan on Russian railways are not events that make page one news in the Wall Street Journal. But they are the everyday events that enhance the security and prosperity of the American people.
And after a difficult summer, we now have new dynamism in two areas of cooperation with Russia: the destruction of Syria’s chemical weapons and new progress in negotiations with Iran regarding its nuclear program. We still cannot predict how these new projects will end. But regarding both, Russia and the United States remain close partners in seeking creative solutions for very difficult problems.
Staying the Course
For the Obama administration, this record of achievement (albeit with significant challenges) compels us to stay the course – to continue to pursue the same approach to Russia that we first initiated in 2009. To remind you, this policy consists of six central assumptions and principles.
First, the United States and Russia share many common interests. On many security and economic issues, the United States and Russia can achieve win-win outcomes. We are not destined to clash forever in zero-sum struggles for influence, power, and wealth.
Second, we seek to develop a multi-dimensional relationship with Russia, including cooperation on security, economic, and societal issues. As the two global nuclear superpowers, the United States and Russia must continue to cooperate to reduce our nuclear arsenals, but we cannot allow this one issue to dominate our bilateral relationship as it did in previous eras. For our administration, expanding economic ties between our two countries is a particular priority.
Third, engagement is the means to produce win-win outcomes. We have sought to increase engagement between our highest ranking government officials, but also expand more contacts horizontally throughout our governments by creating the Bilateral Presidential Commission, which now has twenty-one working groups on everything from agriculture to innovation.
Fourth, in parallel to increasing our contacts in government-to-government channels, we also practice what we call dual track engagement -- that is, increasing contacts with, and among. non-governmental actors in both countries.
A fifth principle of our policy is that we can pursue win-win outcomes with the Russian government without compromising our relations with other countries.
Finally, we seek to advance our interests with Russia without linking unrelated issues.
Two aspects of our policy – the pursuit of engagement and the avoidance of linkage -- are frequently misunderstood, so let me elaborate a little on both. First, engagement is not an objective, but a means for achieving objectives. We do not seek a “good” or “positive” relationship with Russia as a goal in and of itself. We seek a relationship with Russia that advances our national interests, that is, one that enhances the security and prosperity of the American people. It is our assumption that the United States is more likely to achieve its interests through cooperation with Russia. But when we disagree with the Russian government, as in the case of Syria earlier this year, we have made clear that we are prepared to act without Russia’s acquiescence or support. In deciding not to come to Moscow last summer, President Obama also signaled clearly that we do not pursue engagement for its own sake, but as a means for achieving progress on our interests.
Second, to make overall progress on our interests, we need to avoid linking progress in one domain to progress in another. For instance, our disagreements with the Kremlin about missile defense or Snowden should not impact negatively on trade and investment between our two countries. Avoiding linkage also does not mean that we will refrain from expressing our disagreements with Russia for the sake of other outcomes. In particular, we believe that we can engage civil society and promote universal values at the same time that we also seek to cooperate with Russia on other issues. We do not accept the proposition that it’s one or the other.
For instance, we criticized the guilty verdict against Aleksey Navalny as abuse of due process and the rule of law at the same time that we were deepening our cooperation with Russian intelligence agencies regarding our shared interests in pursuing certain terrorists and terrorist organizations. In St. Petersburg last September, President Obama discussed with and reacted positively to President Putin’s idea for cooperating on securing and destroying Syria’s chemical weapons. Two hours later, President Obama met with civil society activists to discuss the whole spectrum of their concerns about freedoms of speech and assembly, discrimination against minorities, and unjust harassment of NGOs as “foreign agents.” We have followed this policy consistently for the last five years, and see no reason to change now.
Increasing Trade and Investment
So, the U.S.-Russian relationship is an undervalued stock, and performing better than many perceive. At the same time, we still believe it is also an underperforming stock. There is still so much more potential for developing our relationship in more substantive ways. And perhaps no dimension of our relationship has greater unrealized potential than our economic ties. The Obama administration seeks greater trade and investment between our two countries. American exports, as well as American investments in Russia, help to sustain and create jobs in the United States and create value for our shareholders in these companies. Likewise, we seek more Russian investment in the United States as a means for creating jobs for Americans.
In Houston, for example, is a fantastic example in TMK IPSCO, a terrific Russian company. This division of OAO TMK, set up its R&D facility in Houston and has 11 manufacturing facilities across eight states to manufacture pipes for industries such as oil and gas. This company creates jobs in America and profits for its shareholders, but also gives back to its local communities.
In the Silicon Valley, where I visited last month, I learned about major Russian investments that are helping to develop new companies – that’s a win for Russia, and a win for America. And as a giant basketball fan, I am personally grateful for Mikhail Prokhorov’s investment in the Brooklyn Nets!
In addition to increasing the prosperity of Americans and Russians, increased trade and investment also creates ballast in our overall bilateral relationship. When we have more workers, investors, mayors, members of Congress, and governors enjoying the benefits for themselves or seeing the benefits for their constituents of increases in trade and investment between our two countries, we are creating more stakeholders in a stable, predictable bilateral relationship.
Overall, the Obama administration is pleased with the trajectory: bilateral trade was nearly $40 billion last year, with U.S. exports to Russia hitting a record $10.7 billion. Meanwhile, U.S. foreign direct investment in Russia totaled nearly $10 billion, while Russian direct investment in the U.S. was about $7 billion. But we want to see these numbers grow. These trade and investment levels are relatively small compared to other U.S. bilateral relationships. The same is true for Russia.
I am proud of the many steps our government has taken to increase trade and investment with Russia. Together with the Russian government, we established the BPC, which has several working groups dedicated to advancing our common economic interests. We worked together with the Russian government to obtain Russian membership into the WTO, which we believe will stimulate greater economic activity between our two countries. Our two governments reformed our visa regime to make business travel easier. (Russian travel to the U.S. has increased dramatically. We have issued roughly 20% more visas in 2013 compared to 2012, meaning that over a quarter of a million Russians already have received visas this year.) And today, we continue to eliminate irritants such as non-tariff trade barriers and concerns about Intellectual Property enforcement. We also support Russia’s accession to the OECD.
But the role of the U.S. government in increasing trade and investment is minimal. At the end of the day, investors, exporters, and entrepreneurs make the decisions that matter, not US government bureaucrats. For those American companies and investors already involved in Russia, I generally hear a very positive message. They are making money, pleased with their treatment by the Russian government, and worried but not panicked by the slower growth rates predicted for Russia’s GDP in the coming years.
Those American companies not in Russia, however, have a more negative view of the Russian business climate. We in the U.S. government need to do more to educate these companies on the sidelines about the economic opportunities in Russia. At the same time, the Russian government needs to undertake the hard institutional reforms to create a better business climate for these potential investors.
Toward a Normal Relationship
The Obama administration continues to believe that we have more interests and challenges in common with Russia than we have differences. I believe both nations want a stable, lasting partnership that will yield substantive results. It’s time for us to get off the rollercoaster of allies to enemies, reset to end of reset, strategic partners to strategic competitors, and begin to develop more predictable, normal patterns of interaction between our two governments, our two economies, and our two societies.
To learn more about our perspective on U.S.-Russia relations, please see my slideshow on President Obama’s Worldview here (in Russian).